Может ли бигль, который съел все томики Пруста, паспорт, права и был не согласен ни с одним романтическим выбором пет-родительницы, научить смирению и стать главным проводником в любовь — к себе, жизни и обстоятельствам? Рассказывает Оля Осипова, звездочет, писатель, автор проекта «Ретроградный меркурий».
Зигмунд Фрейд спас меня от депрессии. Только не тот Зигмунд, о котором вы сейчас могли подумать, а другой. Бигль Фрейд. На исходе третьего месяца самой настоящей хандры, когда я в сотый раз отменила тренировку, мой тренер Настя сказала:
«Оль, тебе нужны креветки из Макдоналдса, записаться на бокс и щенок»
Я тогда честно выполняла всё, что мне скажут, лишь бы только отстали и я бы поскорее могла вернуться к своей бездне страданий и раскладному дивану у родителей. Я слопала креветок в кляре, записалась на тренировку по боксу и поехала за щенком бигля в красивый район Ясенево. В самой обычной квартире меня встретила Ольга, сразу сказала, что собаку мне не отдаст, если только я ему не понравлюсь. Усадила на кухню ждать и пить чай, пока он проснётся. За окном моросило, мир вокруг оставался обычным — чёрно-белым, тусклым и каким-то размазанным за пределы зрачков по яблокам глаз, мне хотелось поскорее вернуться на раскладной диван.
Наконец, покачиваясь и зевая, из-за угла показался небольшого размера пёс. Гляжу. На крошечных лапках он еле тащит своё розовое пузо-барабан. Жду, рухнет или смело пройдёт тяжкий путь лентяя. Доплёлся до кухни. Воля есть, отмечаю. На меня даже не взглянул. Так не отвлекаются на пустое те, кто упорно двигается к своей цели. Он дошёл, сразу приступил к самому главному — принялся старательно с сопением и причмокиванием запихивать свой огромный язык в розетку. «Это точно мой», — подумала я, и вдруг на мгновение мир стал цветным, чётким и почти ярким.
«Я не могу рекомендовать щенка вместо пилюль от депрессии, но я точно знаю, как это сработало со мной»
С тех пор, как в моей жизни появился Фрейд, времени на рефлексию просто не осталось. Он постоянно требовал внимания. Как только мне казалось, что он угомонился и у меня есть время заняться размышлениями о том, насколько бессмысленна эта жизнь и мы тут просто все раскачиваемся в колыбели над бездной, загадочные шестерёнки внутри пса начинали движение, никакие отговорки больших смешных двуногих не принимались. И всё заново. День за днём. Год за годом.
Зигмунд Фрейд научил меня смирению. Точнее — миросозерцанию в каком-то буддистском стиле. Сожрал мой заграничный паспорт за неделю до вылета на Сейшелы. Не стала тратить энергию на психозы, просто нашла человека, который был готов помочь мне сделать новый документ. Фрейд глядел на меня подозрительно ласково. Осмотрелась. Ага, вот оно — аккуратно обглоданный уже внутренний паспорт. Аппетит пёсика всегда радовал. Сожрал браслет для прохода в спортзал, ножки антикварной мебели на съёмной квартире, все томики эпопеи Пруста. А когда он не смог всё это переварить, мы попали в больницу с комбо всех болезней желудка, какие только вы можете вспомнить навскидку. Чтобы возить его в ветеринарку, я получила права, которые он сожрал на следующий день.
Прошло время, Фрейд решил, что мне пора сдавать экзамен. И съел купленные мною самой себе в подарок за дописанную книжку дорогущие туфли Prada. Но я прошла испытание. Это был день, когда я перестала его ругать. Я просто смирилась.
«Зигмунд Фрейд научил меня выбирать партнёров»
Когда он вытащил меня из депрессии, просто не оставив ей шанса, ведь она занимала слишком много места и времени, которое теперь принадлежало только ему, он полюбил огромную переноску, в которой стал оставаться спать. В эти несколько часов я могла выходить на свидания. Я приводила домой потенциальных мужей, Фрейд оставался недоволен. Когда кто-то оставался недоволен Фрейдом, он начинал его изводить. И потихоньку потенциальный муж пропадал.
Однажды Фрейд влюбился сам. Это случилось на собачьей площадке. Корги с мохнатой задницей свела его с ума. Фрейд показал ей все трюки, он крутился вокруг неё, отгонял вонючих джек-расселов, орал на овчарку и даже не реагировал на курочку. А он очень любит варёную курочку. Корги всё-таки обратила на него внимание. Лунный свет отражался в её карих глазах, игриво покачивались бёдра, корги залаяла на Фрейда. Так Фрейд узнал, что если ты кого-то любишь, то следует орать.
С тех пор Фрейд орал без остановки. Оказалось, он любил не только варёную курочку и эту сволочь-корги. Он любил всё. Мою подругу Вику, пургу поутру, колени, душевую кабину, мяч, носки, ранних «Иванушек», ночь, рассвет, папин джаз.
Так в нашей жизни появился кинолог Егор. Егор приехал к нам зимой. Мы с Фрейдом принесли уличную слякоть с прогулки, оставили у порога. Когда Егор вошёл в квартиру, Фрейд заорал. Егор улёгся прямо в грязь у входной двери. Я носилась вокруг и верещала, чтобы Фрейд унялся, а Егор поднялся. Но уже тогда было понятно, что у этих двоих какая-то своя игра, в которую мне лучше не влезать. Игра длится и по сей день. Стало понятно, что дешевле съехаться с кинологом, чем пытаться самостоятельно перевоспитать Фрейда.
Вместе с Егором в нашей жизни появилась бельгийская овчарка Магнус. Вы точно видели эти ролики с летающими собаками, которые служат в американской армии. Вместе с Егором у Фрейда появился главный враг — Магнус. Мы много времени и сил потратили на то, чтобы они подружились с Фрейдом. Магнус сожрал кончик хвоста Фрейду, Фрейд оставил шрам на коленке Магнуса. Мне казалось, что мы с Егором будем вынуждены разъехаться, потому что эти двое никогда не дадут нам жить спокойно. Но Зигмунд Фрейд научил меня бесстрашию. Теперь я знаю, что могу достать у бельгийской овчарки из пасти маленькую голову бигля и не испугаться, что овчарка прикончит и меня.
Зигмунд Фрейд научил меня спокойствию. Самый шебутной пёс в мире часами сидит и смотрит вдаль. Когда мы жили в Турции, на рассвете он просыпался и, не будя никого из нас, забирался на крышу и часами сидел, глядя в рябь моря. Теперь, когда мы живем на горе в Грузии, он часами задумчиво смотрит вдаль. Я никогда прежде не могла даже представить, какую необъятную любовь можно испытывать, глядя на затылочек собаки.
Зигмунд Фрейд научил меня доверию. Ему нравится убегать подальше без поводка, но он всегда возвращается назад. Он находит ежей, коров, лошадок, змей, пакеты, мышей, белок — и он всегда орёт им о любви. Многие люди говорят мне, что он невоспитанный, но Фрейд знает больше двадцати команд и всегда их выполняет, если это делает людей довольными. Но взамен я разрешаю ему делать то, что делает счастливым его: ему нравится забираться на стол, чтобы быть повыше и видеть всё.
«Он любит валяться в кровати до полудня, забираться под одеяло и засыпать на изгибе моих колен, есть замороженный паштет из тунца, носки, подолгу нюхать цветочки, и ещё он любит меня»
Зигмунд Фрейд научил меня любви. Потому что, кажется, если бы тонул весь мир и Зигмунд Фрейд, а спасти можно было бы только что-нибудь одно, я спасла бы своего пса.
